Прошло несколько дней и ещё один привет из прошлого — нынче не о дебюте, а о последнем спектакле, о «Маленьких трагедиях» Пушкина, в «Триптихе» Петра Фоменко.
Память — странная штука — столько лет прошло, а я помню каждую реплику из пьесы. Даже те, что не мною произносились.
Еле дополз сегодня до кровати, но включил спектакль и уже не оторваться.
Наверное все те, что «не смотрят этот зомбоящик», ходят на все подобные спектакли в театры… Хотелось бы думать, хотя вряд ли…

27 марта день Театра.
А сегодня, 26 марта, день рождения Тенесси Уильямса.
В спектакле по его пьесе я дебютировал 25 лет назад. Пипец, как я стар… нет, я не стар, я супер-стар!
Только написал, как Кифер Сазерленд с экрана признался, что та же пьеса, «Стеклянный зверинец», стала для него знаковой.
А я подумал — сколько бы я дал, чтобы сейчас посмотреть на себя в этой роли, и не столько из-за сентиментальных ощущений, сколько потому, что тогда, в 87-м, играя американскую пьесу, мы почти ничего не знали про американскую действительность, быт, психологию… К примеру, играя Джима, я не представлял что такое в действительности религия успеха и его внешние проявления, которые должен был демонстрировать «успешный», но пустой Джим. Американцы бы, наверное, посмеялись над ботаником, играющим школьного лидера… 🙂

Только что посмотрел на «Культуре» спектакль театра, в котором работал… 18 лет назад (столько не живут!).
Странный театр, главрежа которого я никогда в жизни живьём не видел, сейчас и вообще другой. И адрес другой, и труппа… Тот ли это театр? Вряд ли. Какой-то привет из зыбучих песков прошлого. И приветов этих всё больше. К чему бы?

Был фильм с таким названием. Хорошее название.
А есть ещё невыносимая лёгкость идиота.
«Я знаю только то, что ничего не знаю,» — так говорил Сократ. Вот только вторую часть изречения почему-то опускают, а Сократ продолжал: «Но другие не знают и этого!».
К чему я это? Сегодня слушал вторую лекцию Тер-Минасовой на «Культуре» (Academia) о языке. Советую — посмотрите, не пожалеете. И обе части. Сегодня она говорила, в частности, о несовпадениях в культурных контекстах, так сказать, о «сложностях перевода» и привела замечательный пример с английским of course.
В школе нас учили, что это слово означает «конечно», но не учили, что в современном английском оно используется только тогда, когда хотят обидеть собеседника, передавая ему следующий контекст: «Да конечно же, ты что, дурак? Не понимаешь?». Я, окончив обычную школу тоже поначалу постоянно использовал of course, но постепенно, начав общаться с носителями языка, перестал. Мне никто ничего не объяснял, просто я чувствовал, что люди вздрагивают, и сами никогда of course не употребляют. Употребляют really, shure, но не of course. И я перестал. А про негативный окрас этой фразы узнал только сегодня, из ящика.
К чему это я? О чём?
Да совсем о другом, на самом деле.
Всегда завидовал людям, которые трещали на иностранных языках, делая жуткие ошибки, с кондовым русским акцентом, используя калькированный перевод типа задорновского «Вич клок?» вместо «Вот из э тайм?». Завидовал не ошибкам, а невыносимой лёгкости, с которой они раскрывали рот и спикали, спикали, парлекали и шпрехали. Я же, с неплохой словарной базой, заикался и каждую фразу проговаривал в уме, просчитывая инфинитивы во временах и вспоминая знакомые обороты, чтобы «вич клок» не выпустить…
Люди, которые «не заморачивались», в последствии шли двумя путями: одни обезъянничали и перенимали разговорную речь с её идиомами, постепенно говоря всё лучше и лучше (да и я так же), а другие были настолько далеки от подобных глупостей, что так и продолжали по-русски «зэкать» и «вичклокать», хотя и нарабатывали словарный запас (выступление Мутко в Олимпийском комитете слушали?).
Вообще для меня эта тема «лёгкости» давно знакома. И не только в лингвистике. В актёрском мастерстве то же самое. Я пришёл в актёрскую школу поздно, с университетской базой, тоннами прочитанных статей по театроведению, десятками просмотренных спектаклей и рецензий на них, с работами по психофизиологии актёрского творчества, методиками актёрских тренингов… А рядом со мной оказались вчерашние школьники без мозгов, но с амбициями, и они Станиславского не читали, не говоря уже о Бруке и Грофе. Они выдавали «на гора» переигрыши и наигрыши, наивность и банальность, не зная, что это так называется и ни с чем свою игру не сопоставляя. Я на них смотрел и… завидовал. Завидовал этой «невыносимой лёгкости идиота», не отягощённого «горем от ума», завидовал их внутреннему праву на ошибку, о которой они и не подозревали, свободе от лишней информации, которая мне мешала почувствовать себя свободным… Мне многие говорили тогда, что умный актёр — это плохо. Лучше дурак, но талантливый. Свобода приходила ко мне в тех областях, где мне не мешали «мозги» — в пластике и в голосе. Там я мог «взлететь» над своей башкой и сделать что-то интересное. Наверное, потому что мало что об этом читал, или, вернее, мало что из прочитанного понял 🙂
Так что… невыносимая лёгкость идиота — не всегда невыносима! А «многия знания — многия печали»…
Позже я в этом много раз убеждался и в другом ракурсе бытия — когда встречал начитанных «эзотериков», готовых порассуждать о «Пути», о Духе, о практиках медитаций… но я видел, что слов много, а путь и не начинался — тропинка в книжках потерялась…
Вывод: голова — предмет нужный, но отнюдь не всегда. Иногда это «предмет тёмный и исследованию не подлежит», и о нём полезно забыть.

В процессе просмотра.
Не могу отделаться от ощущения, что это очередной римейк «Иронии судьбы» — Надя с акцентом (Йовович вместо Брыльски), Хабенский, который уже снимался во второй «Иронии», разрывы перед свадьбой (Ургант-Ипполит, Хабенский-Лукашин)…
Второй раз в кино увидел своего сокурсника по театралке, Борьку Вернигорова. Продавец арбузов в эпизоде. У парня были задатки Крамарова, но клоунская школа мастера нашего, Петрова, шансов ему не оставила. Теперь арбузы продаём… пусть и в проекте Бекмамбетова. А вообще талантливые ребята на курсе были, но максимального успеха добилась Лика Рулла — звезда Киркоровского мюзикла «Чикаго», а потом и «Мамма миа». Была одна гениальная девчонка, Светка Лысенкова, но она в Ростове, там же, где и Вернигоров, широкой публике неизвестна. А жаль! Суперская комедийная (и не только) актриса! (По крайней мере была). От Бога! Но таких даже петровым испортить трудно.
О чём это я?
Да не знаю. Фильм смотреть скучно, вот и… От проекта, где Йовович-Ургант-Хабенский ждал чего-то большего, а они тоже… арбузы продают. Золотые гвоздики в гнилой табуретке. Если мастер умеет табуретки делать, то ему золотые гвоздики не нужны, а если руки из задницы, то никакие Йовович-гвоздики не помогут — табуретка рассыпется. Понты это. Бекмамбетовские понты — могу Йовович снять, легко. По той же схеме в «Анжи» футболистов покупают — бабки есть, почему бы в гнилой табурет золотых гвоздиков не вколотить? Да вот как-то почему-то табуреты на стульчак похожи. А когда стульчак рушится, седок не просто на землю падает, а…
В общем, как-то грустно всё и с отечественным кино, и с отечественным футболом. И тем более с отечественными фильмами про отечественный футбол….