Я очень уважаю пофигизм как образ жизни. Но одно дело — пофигизм по отношению к «левым» вещам, а другое — носорожья непробиваемость и толстокожесть. Мне «по фигу» мой внешний вид, мой «статус», мой «успех», но когда кому-то «по фигу» его страна, его дети, несправедливость, жестокость, глупость и убийства, я это отношу к другой категории. это не пофигизм, это моральное уродство. Это эмоциональная недостаточность. Это отсутствие внутренних критериев добра и зла приводит к инфантилизму, пассивности, безразличию, мелкомыслию, скотству, быдлачеству, стадности, меркантильности, лени, и, как следствие, к приверженности к большинству, к фашизму, к ограниченности, ксенофобии, вере в авторитеты и, в частности, к голосованию за Путина-Медведева и «Единую Россию».
Здесь не интеллект виноват и не уровень образования. Просто если внутри нет эмоционального отклика на несуразности вовне, то и механизм анализа не включается. Не от чего ему включаться. Выключателя нет.
Неисповедимы пути Господни. От чего мысль возникает, из какого сора родятся те или иные мысли…
Сегодня я посмотрел на «Культуре» фильм, получивший у меркантильных американцев «Оскар». Фильм об убийствах дельфинов в японском заливе. 23000 дельфинов убивают там ежегодно. Жуткие кадры залива, красного от крови, агонизирующие животные, придурковатые рыбаки с гарпунами, ржущие после работы, японские чиновники, защищающие этот «промысел»…
Я всё понимаю — фильм появился «вовремя», как раз к обострению наших с Японией отношений, защитники животных тут же, вегетарианцы, экологи, пиар…
Я всё понимаю, но я бы лично объявил Японии войну (хотя она официально и не заканчивалась — мирного договора не было), засунул бы экс-гитлеровским приспешникам их северные территории по самое хотуёмо (чтобы больше не вспоминали Вторую мировую всуе), кастрировал бы этих рыбаков-полу-кретинов самолично, разгромил бы все японские рестораны и выбросил из дома все «сони» и «футжидсу»…
Немного успокоившись, я бы начал думать о том, что японцы, конечно же, уроды, но и всё человечество с его потребительской агрессией не лучше. Что люди убивают не только «высокоразвитых» дельфинов, китов и слонов, но и своих же якобы мыслящих собратьев ради власти, денег и политики. Что человечество вообще вирусная зараза, уничтожающая собственную среду обитания, что бОльшая часть этого самого человечества вообще живёт скотской жизнью, на уровне стойлового стада, что…
В общем, меня переполнили эмоции, я ждал окончания фильма, чтобы услышать обсуждение в студии канала «Культуры», которым руководил Хотиненко, чтобы сбросить эмоциональное напряжение, услышать из чужих уст собственные мысли, разделить с кем-то свои чувства…
И тут меня ждал второй шок. И молодёжь, и старики (за редким исключением) начали говорить о том, что автор, блин, слишком сильно пропиарился, что, типа, дельфины от кильки мало чем отличаются, что надо ещё понять на какие деньги он камеры и тепловизоры закупал, что режиссёр вообще юродивый, что человечеству нужны протеины…
И я уже не понимал кого бы я в этот момент начал убивать — быдлаков-японцев в лодках, плавающих в крови среди агонизирующих дельфинов или быдлаков-киношников в студии канала «Культура», которых переполняла кровная зависть к чуваку, получившему «Оскар» и «заработавшему бабки»…
Две мысли были для меня парадоксальны:
1. «Оскар» этому фильму всё же дали. И дали такие же киношники, что и в студии сидели. С одной лишь разницей — в студии сидели киношники расейские и высокодуховные, а Оскара фильму дали киношники продажные и меркантильные, но американские.
2. Не лень русская, не дураки с дорогами, не долготерпение и пассивность — проблемы России, это лишь следствия. А причина другая. Эмоциональная недостаточность, глухота и слепота. Думаю, это последствия генной модификации в результате 70-летней селекции советского образца. Именно поэтому слова «сострадание» и «сочувствие» скоро будут значиться в словарях с пометкой «устар.», а современные термины, такие, как «эмпатия» и «толерантность» будут заимствоваться из других, очень «бездуховных» и примитивных культур. А наш народ будет считать себя «богоносным» и «избранным», образованным и культурным, душевным и радушным, даже несмотря на переполненные детдома, убийства внизу и воровство наверху, ненависть к чужим и зависть к своим, кидалово повсюду и безразличие везде…
А я завтра пойду резать кроликов. И это не парадокс. Кролики очень похожи на людей. Но не так, как дельфины. Они не разговаривают с соплеменниками, но рады избавиться от детей. Они срут туда, откуда едят, самцы убивают самцов, самки треплют самок, легко поддаются стадной панике и в страхе за собственную жизнь часто ломают хребет собратьям, когда скачут по головам.
Основоположник науки о поведении животных, этологии, Конрад Лоренц когда-то сказал, что поведение хищного волка и безобидного символа мира, голубя, имеют одно очень важное отличие: волки, обладая смертоносными зубами и интеллектом, позволяющим анализировать, обычно не убивают своих соплеменников — стоит одному волку в драке понять, что он побеждён — он подставляет под клыки горло и другой волк отступает. А тупой голубь может заклевать собрата до смерти только из-за того, что ему мало места и неудобно на месте гнездовья — защитных механизмов нет, а голубей родится много.
Тогда же Лоренц ставил вопрос — уподобится ли человечество волку или голубю? Видимо, он думал о ядерной войне (писалось это в 70-е годы прошлого века), но человечество сейчас уподобилось даже не голубям, а вирусам, которые уничтожают своего хозяина, на котором паразитируют (на планете). Ведь главное для вируса — размножение, а после смерти объекта и большей части вирусов всегда есть вероятность выживания небольшой части элиты, которая найдёт нового хозяина. Эта стратегия выживания — древнейшая на Земле, а, по последним данным, и не только на Земле — вирусы обнаружены в метеоритах.
И тогда ясно, что эмоциональная составляющая нужна для выживания высших видов — волков, спасающих соплеменников, слонов, помогающих чужим детёнышам, дельфинов, которые даже тонущих людей спасают, но, видимо, не для людей, которые, преодолев некий количественный порог численности, переходят в новое качественное состояние — в состояние коллективного вирусного безумия и индивидуального эмоционально-интеллектуального отупления. И ничего, кроме свободы, для решения этой проблемы не придумано. Там, где свободы ещё сохраняются, снимают живые фильмы и реагируют на чужую боль, а там где всё делается строем, снимают чернуху, видят только пиар, голосуют за фриков и уничтожают несогласных… соплеменников. И дельфинов им не жаль. Потому что и людей им не жаль. У вирусов нет жалости.
«Бухта». Документальный фильм (США, 2009).
Режиссер Луи Психойос.
