Уже не первый год в общественном сознании подогревается националистическая тема. Вот только я одного не пойму: народные массы недовольны кавказцами (которые по большей части наши соотечественники), а рейды проводятся по вьетнамцам и выходцам из Средней Азии. Их же почему-то и громят нацики (конечно, проще побить беззащитных киргизов, чем затевать тёрки с крепкими кавказцами). И при чём тут иммиграционная политика, если к кавказцам это не относится? Они — не иммигранты, они — наши сограждане, которые имеют право перемещаться по стране, пока их ещё законодательно не оформили в гетто. Кавказцы работают на рынках и в такси, в кафе и закусочных, азиаты-гастарбайтеры работают в других сферах: на стройках и в ЖКХ. Первые обычно в самозанятости и ни у кого рабочие места не отнимают, вторые тоже ничего особо не отнимают, потому что найти русских, готовых таскать кирпичи, практически нереально. Я не понимаю чего хотят нацики? Хотите без Кавказа — отпустите Кавказ, отделите Чечню, Ингушетию, Северную Осетию и Кабардино-Балкарию от России, введите визовый режим и не пускайте кавказцев в Россию. Можно и азиатов не пускать, но этого, похоже, никто не хочет, потому что страна за пару суток погрузится в срач и ступор, где ничего не работает. Потому как не идёт русская гопота руками работать. Не идёт ни за какие деньги — они уже давно чувствуют себя «белой нацией», которой впадлу метлой махать или кирпичи класть. Они готовы максимум в менты или в ЧОПы: стоять столбами или цепями, лишь бы ни хрена не делать. Вы, господа «русские нацисты», уже определитесь — чего вам надо: отделить Кавказ со Средней Азией или взять метлу в руки? Или и то, и другое? Представляю, как это ваше будущее будет ВОНЯТЬ!

Снова (и закономерно) возникло понятие «карательной психиатрии». Закономерно — потому что совок вернулся.
В Карелии пытались закатать в психушку блоггера, написавшего пост «Россия устала от попов», фигуранта Болотного дела Косенко приговорили к принудительному лечению, что не было ему предписано ранее, а вина по делу не была доказана.

У меня есть личные воспоминания:
Утро. Солнце пробивается сквозь зарешёченное окно, но форточки не открываются, поэтому очень душно. 7 утра. Разносят лекарства. Теперь все должны успеть протолкнуться в вонючем туалете, чтобы справить нужду и умыться. Потом — завтрак: на раздаче выдают жидкую кашу и кусок чёрного хлеба с чаем. После завтрака все палаты закрывают на ключ, больные должны слоняться в коридоре до обеда (ходить взад-вперёд, что хорошо для аутистов, но может свести с ума любого, у кого есть хоть остатки разума). Обед. Все обедают вместе, — невротики вместе с обитателями наблюдательной палаты, которые давно уже превратились в животных, что не прибавляет аппетита (как и качество баланды). После обеда — сончас, можно вернуться в палату, и пока не видят санитары, что-то почитать или пописать. После сончаса — полдник: компот с булкой, потом снова всех выгоняют в коридор до ужина. Ужин после ужина можно посмотреть телевизор пару часов (сериалы, сводящие с ума). В 9 часов — отбой.
Собственно говоря, жить можно, если позабыть о том, что параллельно кого-то скручивают и ведут на процедуры типа ЭСТ (электро-судорожная терапия) или под вязками (простыни, привязывающие человека к кровати) вкалывают галоперидол в воспитательных целях. Причём очень часто галоперидол используется санитарами без ведома врачей, которые вообще появляются редко, и вся власть принадлежит санитарам. Врачи же получают информацию о пациентах через «магнитофон», то есть от прослушки, которая работает во всех палатах, и вменяемые пациенты об этом знают, поэтому базар фильтруют.
Пациенты делятся на несколько категорий: наблюдательная палата (буйные или залеченные уже хроники, превратившиеся в животных, эти живут тут годами, там же оказываются новенькие, от которых неизвестно чего ожидать), просто больные, попадающие в больничку раз в год или реже в плановом порядке, обычно усилиями родных, зэки, косящие «на дурке» или находящиеся на экспертизе («дурка» для них — как курорт), военкоматчики — те, кто проходит обследования по направлению военных. Зэки и военкоматчики — самые адекватные из всех, промеж собой и общаются.
Почему я сейчас об этом вспоминаю? Да потому, что вся страна снова напоминает эту психушку: совершенно бесправное население с дозированной информацией (сериал федерального канала по два часа в день), полнотой власти опричников-санитаров и недоступностью верховных властей (врачей). Все двери закрываются на ключ при любой возможности, каждое движение регламентировано, кругом — запреты и правила, за нарушение которых — вязки и галоперидол. Никто не возмущался, когда несколько лет назад был изменён закон о психиатрии, всем было фиолетово. Теперь этих «фиолетовых» начали запирать в психушках. А где вы раньше были? Чего молчали? Думали, что вас не коснётся? Сейчас тоже много изменений в законодательстве. Тоже думаете, что вас не коснётся?
Меня очень часто обвиняют в пессимизме (вернее, в отсутствии «позитива»). Только сегодня наткнулся на цитату из А. П. Чехова: «Дело не в пессимизме и не в оптимизме, а в том, что у девяноста девяти из ста нет ума».
А у людей с умом, наблюдающих происходящие в стране события, оптимизм по определению не возникнет. Только ужас и оторопь: «Неужели это возможно?».