Несколько сегодняшних наблюдений.
Уже давно заметил, что когдатошние фуфайки на деревне заменялись куртками хаки, а сейчас — сине-чёрными куртками-спецовками а-ля Электросети или Горгаз. То есть раньше тырили с армейских складов, сейчас освоили гражданские закрома. Это всё не новость, но сегодня увидел играющих на улице пацанов лет 8-10. Что такое? Сине-чёрная куртка «как у взрослых» — это уже, видимо, на рынке родители купили, чтобы «всё как у людей». А если взрослые поголовно в тюремно-полосатых робах будут ходить, детские робы тоже пошьют? Дети, кстати, играли весьма странно: стояли друг против друга и орали: «Я тебя убью!» — «Нет, это я тебя убью!»… Милые детки!
А ещё обнаружил, что здесь вокруг многоквартирных домов сохранились «стайки» из моего детства — стоящие рядами сарайчики (как коллективные гаражи), в которых можно и картошку в подполе хранить, и скотинку некрупную держать (кур, свиней, хотя некоторые и корову умудрялись туда впихнуть) и всякую рухлядь на полках. А я ещё удивлялся, что у нас (в отличие от американцев) не принято арендовать боксы для хранения мебели, утвари и проч., когда мне в своё время понадобилось переезжать из славного города Подольска, а вещи складировать негде было, я арендовал гараж на пару месяцев — удобно и дёшево! Вот и провинция расширяет свои площади за счёт этих самых «стаек».
Последнее на сегодня — продавщица в магазине сетовала, что летом приходится картошку от проволочника защищать. Кто не знает — это личинка жука-щелкуна, вредитель такой. В общем, обрабатывать куриным помётом и проч., но не в этом суть — она произносила слово «проволочник» как «проволОчник», то есть «волокитчик», тот, кто может «проволокитить», очень смешно. Я себе представил чиновника с папочкой, зарывающегося под землю…

Ненавижу ветер!
И почему всегда какие-то крайности? То — полный штиль, то килограммовое ботало на калитке болтается как колокольчик?
В морозы за 30 дом согреть легче, чем сейчас, когда всего -13, на задувает отовсюду, хотя щели и микроскопические. Обогреватели не помогают раскалённой печке довести температуру до комфортного уровня, но это — только цветочки, потому что сейчас вырубилось электричество, а это значит, что ни один обогреватель не работает и, чтобы не замёрз туалет, придётся бегать всю ночь, если линию не починят. Про грядущий холод в доме я вообще стараюсь не думать — согреть остывший дом гораздо труднее, чем поддерживать в нём тепло. Ещё жив пока заряд в ноутбуке, работает LED-светильник в виде керосинки, а USB-модем не оставляет без связи. Но надолго ли? Вот в такие моменты и возникают ощущения человека в лодке, тонущей в океане, когда от стихии нет спасения… А казалось бы — просто ветер… В степи и ураганы случались, и крыши сносило, только буквально, но там, по крайней мере, вокруг были люди, а здесь — за окном тёмная нежилая улица «и покойники с косами стоять»…

Вы видели где-нибудь такую архитектуру? Я — нет. Два флигеля с монстрозными чердаками-мансардами и почти модерновыми слуховыми окнами. И всё это в мрачной палитре состарившейся сосны. Жуткий дом. (Фото тоже жуткое — снято на обычный мобильный — смартфон сдох, и 2 месяцев не проработав, да здравствует Phillips!).
Кстати, о связи. Поскольку двухсимочный смартфон помре, часть моих номеров работают только на переадресацию звонков, смс не читаются, а один номер изменился. Тем, кто общался со мной по телефону, готов выслать новые явки-пароли. А про челябинский номер на 919 забудьте — я им уже с мая не пользуюсь и пользоваться не буду.

Провинция давно подвергается отрицательной селекции, но некоторые орки орчее других — менты, приставы и… работники электросетей. Первые сильные морозы (ниже 20) в декабре и… плановые (!!!) замены столбов. Короче, на весь день сегодня электричество отключили. И это при том, что половина насаеления сидит на электроотоплении. Даже «белые люди» в центре посёлка, где есть центральное отопление, и те в обнимку с обогревателями живут. А я сегодня в кои-то веки решил отоспаться — покормив собаку, позавтракав сам и растопив печку, завалился спать дальше. Расслабился и вот результат — проснулся в холодном доме — печка почти прогорела, обогреватели ледяные, света нет.
Позвонил местным — говорят, всё нормально, вечером свет дадут, это они столбы меняют. «Нормально»!
Но ничего не поделаешь. Сразу нашлись дела: перенёс кнопку звонка на калитку, отдраил унитаз, а потом меня Блейк позвал: уронил новую игрушку за забор, сам достать не может. Игрушку, кстати, пришлось купить вчера в городе К., потому что свой любимый мячик пёс протерял где-то на огороде, потом прошли снегопады и, сколько я ни искал его (ходил как дурак с метёлкой, огород подметал) — так и не нашёл. Новая игрушка — маленький слоник-пищалка так понравилась Блейку, что он её второй день изо рта не выпускает, а тут понадобилось кого-то через забор облаять, вот и выронил. Пришлось доставать тяпку и ею выуживать потерю из сугроба (если соседи не только с метёлкой, но и с тяпкой меня видали — весьма порадовались). На этом я не успокоился — стал тяпать сугроб через забор (не хотелось обходить и в снег лезть) — и точно — откопал наш старый мячик. Он тоже там валялся — а я ведь и там его искал, но, видимо, снегу много намело.
Теперь мы счастливы вдвойне — две игрушки вместо одной!
Блейк, кстати, хитрый манипулятор — я постоянно на него ору, чтобы не лез под топор, когда я с дровами вожусь. Не так давно я обрубал лёд с очередной чушки и льдинка в нос залетела — сильно чихнул. Блейк подошёл, лизнул меня в нос, а я так растрогался, что не стал отгонять от топора, тот фишку просёк и теперь, стоит мне наклониться за поленом, норовит подойти и лизнуть меня в лицо, чтоб не прогонял. Ну как на такого сердиться?
P.-S.: за бортом уже -26…

Спал два часа. Готовился к поездке в город — согревал дом впрок, потому что на дворе — метель. Для этого начал топить две печки. Вторая — очень капризная, поэтому решил ублажить её горящими угольками из первой. Нести нужно было по коврам — очень опасно. И тут я «вспомнил» как это делалось в старину (откуда я это «помню» — ума не приложу). Так вот, в больших домах и дворцах горящий уголь из специальной печи разносили по другим печам и каминам. Несли обычно два человека — один расчищал путь и следил за безопасностью, второй нёс особый металлический совок с двумя ручками крокодилом с захлопывающейся крышкой. Иногда помощник держал под совком ведро. Я и впрямь не знаю откуда я это знаю, но поступил именно так, правда, с обычным совком. Ведро страховало. Потом тем же маршрутом таскал прокалённые в одной печке дрова в другую. В общем, лёг в три ночи, проснулся в пять — утром это назвать язык не поворачивается.
Помимо печек занимался и ремонтом — у вилки обогревателя вдруг начал западать один штырь (а мне его меняли пару месяцев назад — прежний сгорел ещё в индюшатнике, не вынес бесперебойной работы в морозы). При замене мастер прикрутил новую вилку, но, как я вчера выяснил, забыл закрутить сам штырь (он на резьбе ввинчивается). Шуточки — я собирался оставлять обогреватель в пустом доме!
Вообще не устаю удивляться поголовному непрофессионализму нашего народа: электрики не знают как собрать вилку, ветеринары не знают о кокцидозе, на лесопилке впервые слышат, что есть такое слово «горбыль», а обрезь и обрезки — не одно и то же, да ещё и с языком проблемы — сегодня на остановке ко мне подошла бабуся страшного вида в плюшевой шубе и начала что-то мне говорить. Я на всякий случай сказал «нет», а потом стал прислушиваться — бабка пошла по другим людям. «СЕмашки, купите сЕмашки!» — это были «семечки» в её исполнении. Я вижу её на остановке в городе К. не в первый раз, у неё это постоянная работа, но выучить единственное слово, которое её, старую дуру, кормит, не судьба. Вспомнил другую вокзальную торговку, продававшую клеёнку в переходе, которая истошно вопила: «Не мну! Не мну… не мну-чая-ся-ся!» (это было «немнущаяся»). А ещё вспомнил как я зверствовал на телефоне доверия, куда звонили люди с проблемами: «Они вам звонЯт, а не звОнят!!! Это — ваше рабочее слово, кто не выучится говорить правильно — уволю за профнепригодность!». На стенах висели плакаты с правильными ударениями всех форм слова. Одну даму я реально уволил, в конце концов проблема была решена.
Но, если честно, торговки семечками и клеёнкой меня мало волнуют, а вот электрики или врачи… докторша прописала мне лекарство. Не какое-то редкое, а то, что она прописывает всем больным по её специальности ежедневно уже много лет. Я задал вопрос — как принимать — до или после еды? «Да как хотите, пейте и всё,» — сказала она мне тогда. Прошло 2 месяца, вдруг на очередном приёме она начала читать мне подробную лекцию о том, почему нужно принимать именно это лекарство натощак за час до еды. Ура! Она это тоже узнала! «Тоже», потому что я 2 месяца назад всё же выяснил правила приёма лекарства в интернете. Врачиху же вообще мало волновали болезни и симптомы, зато она регулярно таскает меня к заведующему, утверждая, что они не должны мною вообще заниматься, потому что у меня временная прописка и лечиться я должен у себя в деревне, по месту постоянной (где вообще нет специалистов), а не рваться в областной центр. Она разве что «Понаехали тут!» не кричала, хотя могла бы. У них в заведении этого можно было ожидать, вот что там висит на дверях в процедурке:

Пару недель назад я заикнулся о том, не пора ли уменьшить дозировку лекарства, которое даёт массу побочных эффектов — мадам закатила истерику по поводу того, что всякие понаехавшие, которых тут и быть не должно, будут указывать дипломированным специалистам, ну и так далее… Мадам ушла в отпуск, меня взял заведующий отделением и первое, что он сказал: «Вы с ума сошли — в таких дозах этот препарат кушать?», — и уменьшил его в полтора раза. Вполне возможно, что дипломированная лекарша ещё лет через 20 работы выучит способы приёма и дозировки своего основного лекарства, а к пенсии, если повезёт её пациентам и ещё какой-нибудь второй препарат изучит… (хотя вряд ли).
Кстати, я каждую неделю катаюсь с двумя пересадками и трачу по 8 часов на дорогу в город только для того, чтобы высидеть очередь и расписаться в получении того самого препарата, это и есть всё лечение в этой клинике. Но есть ещё и два других заведения, они расположены на окраинах, в разных концах огромного города (поближе к кладбищам) и там тоже живут свои тараканы. В одном, к примеру, врач на приёме занимается в основном не писаниной (как обычно), а рукоделием: чистые листы из конца истории болезни зачем-то открепляются от скрепок, делятся пополам, потом отрываются по линейке и склеиваются с листами в начале истории болезни клеем (клей сушится дыханием врача — хорошо хоть она не клейстер в кастрюльке варит как раньше). Только после этого на склеенных листах делаются какие-то записи ручкой (хорошо хоть не химическим карандашом и не пером). В коридоре при этом — многочасовая очередь из «понаехавших», а за соседним столом зачем-то располагаются два предмета мебели — компьютер и медсестра, которая, видимо, получает деньги за удачно сошедшийся пасьянс. Потому что не только писаниной, но и рукоделием ей заниматься не доверяют — видимо, это прерогатива дипломированных врачей, их, видимо, 7 лет в мединститутах именно этому учат, не в пример сёстрам, которые — лимита и, в общем, те же «понаехавшие».
В третьем месте свои «тараканы», но все какие-то очень знакомые. И всюду они плодятся. И чем дальше, тем больше. И чем больше, тем всё более знакомые. И имя им легион совок. Не с крышечкой для угля как в былые времена, а тупо совок. Совок без крыши.
В Москве вон начали медицину оптимизировать и с тараканами бороться, так дипломированные эскулапы визг подняли: «сокращают!». Да туда вам и дорога — в провинции, конечно, страшновастенько с медициной, но и в столице немногим лучше — лечились, знаем — а денег москвичи кушают не в пример провинциалам. Сокращать бездельников — пусть идут клеёнкой в переходах торговать, глядишь выговаривать «немнущаяся» смогут — всё же с высшим образованием, не семашками же торговать, этим пусть «понаехавшие» занимаются, так уж и быть.