Лица из студенчества, антураж странный: общага, напоминающая загородный клуб — особняк с двумя флигелями, на входе секьюрити в чёрных костюмах. В левом флигеле несколько комнат, в одной из них — полусонная и полупьяная братия биологов — спят на двухъярусных кроватях, чуть дальше — эзотеричка и режиссёр Александровская (я отношу ей какую-то книгу), в правом крыле обитает Заярная — панк и психолог, ведьма со стажем и какая-то студенческо-актёрская общая комната (там, как всегда, навыразимо скучно — актёры вообще очень скучные люди).
Где-то в центральном здании, в небольшой комнате готического стиля живу я. Собственно именно в этой комнате всё и случилось. Парнишка из младших актёров был со мной в комнате, когда за приоткрытой дверью на старинной лестнице показалось белое пятно. Ему бы прикрыть дверь, а не высовываться из комнаты, но было поздно — огромный белый змей с головой дракона вполз внутрь и возвышался над нами.
Вместо того, чтобы испугаться, молодой нахал подскочил к твари и сдёрнул с её головы корону из белого серебристого металла. Змей настолько ошалел от подобной наглости, что замер на месте, я же, схватив пацана за руку, выбежал из комнаты.
Парень не мог видеть и не мог знать КОГО он обидел. А зря. Это был старый седой шаман азиатской наружности с обезьянними глазками и седой бородой. Шаман страшной силы, часть которой ушла вместе с короной, но много её ещё оставалось. Про корону я не думал, я думал о том как и где спрятать парнишку.
Мы носились по ночному городу, но где бы мы ни оказались, вскоре появлялся старик — то в какой-то расфуфыренной карете и соболях, то просто в белых одеждах возникал в конце улицы и снова начинался бег и погоня.
Собственно, жанр погони сам по себе захватывающий и не только в кинематографе, в моих снах этот жанр тоже очень непогано снимают. В общем, когда старик меня достал окончательно, я вдруг понял, что хватит от него бегать — нужно надеть на себя его корону и сразиться со змеем. Но решимости долго не хватало (дракон-то страшный!), и от раздумий я проснулся.

Немногие избранные предчувствовали коллапс, но никто из них, умевших летать и скрывавших это до времени, не мог и представить себе подобное. Опасность возникла сразу и всюду одновременно появились эти странные жирафоподобные ящеры с головой крокодила. Они двигались медленно и поначалу от них можно было скрыться в зданиях без окон или взлететь повыше (кто умел), но вот началось наводнение и в потоках воды появились более проворные твари мерзкого вида. Уже не было в городах ни электричества, ни связи, войска обороняли какие-то промзоны, когда пришёл настоящий кошмар — скачущие обезьяны-убийцы. От них нельзя было скрыться даже в воздухе, и даже на высоте — они, словно гигантские блохи, прыгали на сотни метров и сбивали летунов. В некоторых из них угадывались черты людей, словно бы они ими раньше были. Это мутанты?
В какой-то момент власти дали о себе знать и среди толп мечущихся в панике и прячущихся в городских коллекторах людей прополз слух — есть спасение, всех собирают для эвакуации на тех самых промзонах, где были войска.
Я тоже оказался там в надежде на спасение. Людей сажали в квадратные металлические клетки-контейнеры, которые стояли километровыми рядами в ангарах. Люди стояли там плотно, но всё новые и новые контейнеры грузили огромные краны. Их собираются перевозить по воздуху? Чем? Вертолётами? Откуда столько техники? И почему рядом с контейнерами забуриваются в землю огромные горные агрегаты с работающими бетономешалками на корпусе? Вид людей в клетках не порадовал меня и я отказался грузиться внутрь. Мне предстоял трудный перелёт сквозь заслон из зениток, но я отправился в путь и через какое-то время был уже вдалеке от всего этого кошмара.
В каком-то городе, где я оказался потом, тоже мало что осталось от прежней жизни — люди оставили дома и в мегаполисе, где уже не было цивилизации и ничего не работало, ютились небольшими общинами в общественных зданиях и подвалах. В одной из общин я встретил двух «наших», двух летунов, это были молодые женщины, они и пригласили меня к себе. Особенно поразило, что в тёмном переходе какого-то подвала в сумерках я разглядел явно женскими руками сделанный уголок, напоминавший туалет светской дамы: столик с пудреницами, вазы с цветами, пуфик… всё это было из обрывков серой материи и старых газет, какого-то мусора и было явно нефункционально, просто создавало настроение, хотя и не очень весёлое, а скорее ностальгическое…
— Европу уже забетонировали, — отвлёк меня чей-то голос сзади. — Людей заливали бетоном живьём! Говорят, это было решение какого-то нового мирового правительства, чтобы мутации прыгающих обезьян не распространялись, но я думаю, что нет никакого правительства, а распоряжения отдают эти новые, что прибыли с жирафами, но их мало кто видел. Здесь обезьян пока нет, но люди звереют на глазах… Надо что-то предпринимать!
Потом мы с моими новыми знакомыми, с девушками-летунами вышли на крышу и отправились по воздуху в разных направлениях — нам нужно было искать «своих», собирать их вместе и вооружать — нас ждали похожие на средневековые лёгкие латы и тайное оружие, перед которым враг не устоит…
(Видимо, продолжение следует)…

В общем, началось…
Дело было так. Мы с собакой спрятались от жары в доме — я у себя, собака за дверью, в предбаннике.
Спим.
И снится мне не рокот космодрома, а словно бы мне кто-то заказывает написать рассказ на 5000 знаков с пробелами и с иллюстрацией. И не просто рассказ, а юмористический, на тему библейских сюжетов. Римейк, так сказать, Библии, мне заказали. С гэгами. Первым, кажется, Ноевская история всплыла. А в помощь мне должны были художников дать — иллюстрации рисовать, но только тогда, когда я текст напишу. Тут же и консультант появился — поп в какой-то цветастой рясе, молодой такой, он говорит:
— Тебе нужно самому две картины нарисовать, так сказать, Божественный промысел по вдохновению Свыше явить, а уж потом будешь вправе и с других мастеров требовать
А мастера будут не просто художники, а чуть ли не церковные иконописцы.
Как-то меня поёжило от такой перспективы… потом ещё раз поёжило, потом я понял, что какая-то муха на меня садится и спать не даёт. Я спросонья её рукой сгоняю, отмахиваюсь, а она не улетает, пришлось проснуться. Открываю один глаз и вижу муху. И понимаю, что от такой не отмахнёшься, такая не улетит — большая, чёрная и хвостом виляет — меня на улицу погулять зовёт, после того, как своим носом меня разбудила…
А вот заказчика я во сне так и не видел. Голос только был. Странно это. Не буду я Библию переписывать, ей-богу не буду. Не нравится мне это.

В нашей группе из дюжины ребят были потери — снайпер убил человек пять. Потом затих. Самое подлое, что мы не могли сменить дислокацию и продолжали оставаться на открытом пространстве — невысокий забор, стадион и пустыри с одной стороны, с другой — жидкая опушка с высокими тополями.
Я негромко сказал:
— Снайпер всё ещё здесь. И он может быть только на деревьях — на тех, что там, или вон на тех, слева. Больше стрелять неоткуда.
Выстрелов не было уже давно и мы бродили по нашему пятачку свободно и фатально. Один из ребят вдруг молча замахал руками и полез на дерево, что стояло метрах в 30. Взглянув наверх и присмотревшись, мы увидели незнакомца, лежащего в развилке кроны лицом вверх. Винтовка свисала с ветки. Наш товарищ сумел подобраться так близко, что сдёрнул оружие и заставил парня спуститься вниз. Это и был снайпер.
Он был жалок вблизи — обрюзгшее тело, сопли из носа,тюфяк лет двадцати.
Я не выдержаал и всадил ему в пузо пулю из своего пистолета:
— Сдохни, падла! Ты сгниёшь изнутри, истечёшь кровью, как наши ребята, которых ты пристрелил, сука!
Тот хватался за живот, в котором была маленькая дырка, откуда шла кровь и постанывал как поросёнок, а мне не было его жаль, и убивать его я не хотел — я хотел, чтобы он мучился от боли. За каждого из убитых моих товарищей…
И только поэтому я сдержался и не всадил в него ещё пару пуль…

Ну что за сны мне снятся?
И это только фрагмент. До этого была целая эпопея в жанре шпионского боевика, который мне вовсе не близок.
Похоже, я настроился на какой-то чужой канал…