Роман Полански оказался в швейцарской тюрьме, а откормленные обыватели на улицах Нью-Йорка жаждут крови и требуют его наказания за совращение несовершеннолетней, которая сама не имеет претензий к режиссёру и которой теперь уже 45.
Преступление совершено 32 года назад, ни одно животное не пострадало, но юстицию интересует восьмидесятилетний старик, а не Гринспен с изобретателями деривативов, из-за которых грянул кризис, по всему миру прокатилась волна самоубийств, а тысячи людей оказались выброшены на улицу и лишились работы.

ЙогУрт, по срЕдам, брАчущиеся, дОговор, кофе остыло…
Это нововведения, зафиксированные в словарях!
Вы там можете говорить как хочете, а я, всю жизнь воевавший за русский язык, обучая ли дикторов на радио и ТВ, рисовавший ли плакаты со словами «звонИт» для телефонных психологов, натаскивавший ли тренеров и модераторов, буду по-прежнему, по старой татарской привычке, использовать только русский язык, а не быдлофеню.
А изменение словарей не так безобидно, как кажется. Если раньше, когда какая-нибудь безмозглая редакторша на телевидении начинала с умным видом поправлять меня (?!): «не дЕньгами, а деньгАми», «не по средАм, а по срЕдам», я мог вместо ответа добануть её по башке томиком орфэпического словаря, открытого на соответствующей странице, а сейчас — нет. По срЕдам допустимо, а дЕньгами — устаревшее… Я больше не стану покупать новые издания орфоэпических словарей.

Нет, пока они сидят в одиночных клетках, можно наблюдать только то, как они переворачивают миски с зерном или гадят в свои поилки, а потом мучаются от жажды.
Настоящая песня — когда их много! Вот я бросаю молодняку охапку травы и сразу начинается давка, поэтому я спешу бросить вторую и третью, но уже рядышком, вдоль стенки вольера. Думаете, происходит нормальное распределение мяса по траве? Ни фига подобного! Те, что оказались вне пихающейся толпы сначала пробуют погрызть травку, которая сбоку, но ведь остальные-то вон как убиваются, по головам друг у дружки скачут и нижних давят — видать есть из-за чего! Жрите сами эту никому не нужную траву, а мы попытаем счастья ТАМ ГДЕ ВСЕ! И вся шобла давится у самой первой кучи пока её не сожрёт и не сдвинется на соседнюю, и опять ВСЕ ТАМ! (И только один рыжий — он один такой — отходит в сторонку и спокойно жуёт, выбирая самую сочную травку…)
Или вот ещё. Новая жрачка. Всегда обычная, а тут — новая. Что за кабачки-цукини такое? Ты, козёл, сено с травкой давай, нам вот этого вот не надо. Полезное, говоришь? Да оно не похоже на траву-то! Сам не видишь? Мы всю жизнь траву ели — не сдохли как видишь! А это что? Ни на что не похоже! Как к нему подступиться-то? Сказано тебе — траву давай! (И только один рыжий ренегат, отвернувшись от всех, спокойно хрумкает новенькое…)

Мне это что-то напомнило…
Встречается иногда рыжий, который не как все — сено как нормальный пипл не хавает, пасётся не там, и вообще отбивается от коллектива. А уж вкусы у него — не приведи господь, такую дрянь в рот тащит! Нет, чтобы сено — раз привык и жуёшь всю жизнь, благо его навалом — умные люди стараются, чтобы массовый потребитель его массово поглощал — ну, пусть не сено, пусть колбаса Докторская, сыр Гауда, книжки Устиновой, программы Малахова или шутки Петросяна… А хочется выделиться, так сказать, почувствовать статус и респект, специально для таких умные люди элитное сено насушили! Ну, пусть не сено, а колбаса Сервелат, сыр Рокфор, книжки Робски, программы Сабчак и шутки про Петросяна… Есть бабло, чтобы в толпе жующих сено на самом верху оказаться и пятками нижних давить в гламурном экстазе? Так а умные люди на что? Есть и по такой цене сено — все, кто снизу, удавятся от зависти и от твоего сыра с трюфелями постесняются про свою Гауду и Докторскую в приличном обществе вспоминать, книжки читать тогда и вовсе не обязательно, а Петросяна с Робски на тусе у Сабчак можно живьём заказать — какие уж тут шутки?
А рыжие — они рыжие и есть, они нужны для того, чтобы те же Устиновы с Малаховыми на них жующим собратьям пальцем могли показать и в очередной раз сказать, что сено не жрут только рыжие, что они нарушают стройную систему пирамиды, в которой все давятся, что они подрывают, так сказать, устои миропорядка — ведь что умные люди делать-то будут, коли все перестанут за сено давиться — на всех кабачков не напасти, да и не рентабельно это — кабачками мясное поголовье кормить, тут никакая экономика не выдержит, и так кризис на дворе!
А самое опасное, что эти рыжие сами всё пробуют. Мало того, они ещё и сами выводы делают — что вкусно, а что нет. И уж полный непорядок, когда сами решают, что им в результате жрать! Нормальные-то кроли люди, к массово производимому сену привыкшие, так себя не ведут — у них аллергия на всё новое, что на сено не похоже. Зря что ли умные люди над поколениями потребителей-сеногрызов столько работали и селекцией занимались?
Когда людям очередного рыжего в очередной передаче «Про уродов и людей» показывают, люди думают, что это очередное такое модное сено, про уродов смотреть, писать начинают, интересоваться, даже по доброте душевной советы иногда дают какой шампунь можно купить, чтобы рыжий цвет закрасить, или наоборот, сделать его таким гламурно-рыжим, чтобы от других рыжих отличаться и самым элитным рыжим стать и уже не к Малахову, а к Толстой попасть… Правда, этот интерес ненадолго, потому что рыжие — они и впрямь какие-то уроды — умных советов не слушают, а кабачки, которыми они угощают — такая дрянь, если честно, что с души воротит. Сыр с трюфелями, вообще-то тоже жрать невозможно, но если бы и про кабачки по ящику сказали, что это круто, тогда, может, и потерпели бы, пока не привыкли… Картошку когда-то ведь тоже жрать заставляли… Но по ящику пока только о рыжих говорят, а о кабачках ихних — ни слова…
На десерт (вместо кабачков, которые никто не переваривает) — фрагмент одного из нескольких сотен писем, пришедших после очередной передачи (не менял ни знака):

«Я увидела передачу оВас по телеку,и вот,хочу знать о Вас. А что ,нельзя? Просто мне очень интересно стало, что вы стали дервишом. Но дервеш по моим знанием,человек сверхистес…Вот я решила узнать,какой вы человек,и почему стали дервешом? Простите меня за это.»

Бог простит. Масс-религии своим потребителям говорят, что простит. Особенно нищих духом, ибо их есть царствие… Вот только небесное ли?

А книжку я всё-таки напишу. Поверьте, тот ещё будет кабачок! (А вот издадут ли — вопрос, хотя… публика любит про уродов, глядишь, под этим соусом и кабачок проканает…?)

Речи, обращённые к толпе, бессмысленны, если это не лозунги. У толпы нет мозгов. У неё только инстинкты, на которые действуют лозунги. Отдельные индивиды могут что-то выкрикнуть из толпы, но к толпе это не будет иметь никакого отношения.
Потому что один милый человек — это собеседник.
Три милых человека — компания.
Девять милых людей- команда.
Пятнадцать — коллектив.
А милые люди, собравшиеся числом поболее, становятся толпой. милые люди исчезают и вот оно — «Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй»…
И чего от него ждать? Оно безмолствует, когда боится, строится в шеренги, когда есть вожак, поднимает руки в единогласном порыве, когда обещана жрачка, и бежит, давя и круша всё живое, когда испугано. И тогда индивидуумы гибнут — или затоптанные в панике, или ставшие жертвой толпы направленной. И в том, и в другом случае причиной служит испуг — испуг от самой себя или страх непонятных иных. Иных по цвету кожи, иных по образу мыслей, иных по образу жизни.
Люди ленивые и глупые становятся толпой с радостью, люди мыслящие и самостоятельные живут особливо.