В западной экранизации чеховской “Чайки” — окна на даче не распахиваются, а поднимаются снизу вверх, конюшня сложена из тёсаного камня, а на заднем плане — горы, не то альпийские, не то шотландские. Да и хрен бы с ними, с окнами и конюшнями, но вот горы… Будь в центральной России горы — была бы другая Россия, будь там море — страна была бы другой и народ тоже. Равнина — плоская земля, горизонт заканчивается на соседнем пригорке, а за ним — тоже обзор на пару вёрст. В горах же можно подняться по склону вверх и увидеть огромные пространства внизу, а жалкие крохотные постройки и дороги становится мелкими и смешными. Величественны только горы и небо над ними. И люди в горах живут разные, разные народы обитают по соседству и на Кавказе, и на Балканах. Жители соседних селений могут говорить на разных языках и молиться разным богам. В России же можно запрячь повозку и месяцами ехать по городам и весям, где в каждой деревне — русские, говорят на русском, других наречий не слыхали и других лиц не видели, разве что татарских. Поэтому другие страны для русского — это что-то из фольклора, “в тридевятом царстве, в тридесятом государстве”, не верю. И моря нет, по которому могут приплыть заморские моряки и купцы, только плоская земля и обзор до соседнего села, которое ничем не отличается от этого. Даже в собственных столицах большая часть населения страны никогда не бывала, что говорить о “заграницах”? Колокольня — самая высокая точка на горизонте, главнее местного начальника никого не видали, разве что великого государя в волшебном ящике. И ничего для русского мужика не меняется за сотни лет — те же ухабы, та же речка с пескарями, тот же нужник за дровяным сараем. За дровяным сараем, господа, а не за каменной конюшней!
Навигация:
-
