Это сегодня написал Виктор Шендерович:
«Друзья-киевляне, у меня к вам просьба: зайдите на Бессарабку, найдите прямо по центру прилавок, где радушная тетя продает копченого угря, и скажите тете все, что я о ней думаю. Бить не надо. Я зимой сам приеду.»
А это я:
Ох, мужики, страшные дела ныне творятся! Вот тут Витька рассказывал: приехал это он у Киив, на Бессарабку, значит, зашёл, копчёного угря сродственникам закупить и домой увезти, потому как сало на границе шманают, то у них африканская чума, то дитям жрать нечего, сам понимаешь. А угрь, он что? Не всяк и усмотрит, если хорошо рубашками в чемодане проложить. Пахнет, правда, зараза, но это уже другая история. Ну так вот, привёз, значит, Витёк угря без эксцессов до дому, чемоданчик открыл, рубашечку-то отодвинул, а угрь… он, понятное дело, в плёнке-то расквасился, от тепла и влажности форму свою вернул, которая до копчения, значится, была и… Не знаю как сказать, но только не угорь там был. Ох, мужики, не угорь! А Витьку вы знаете, он мужик незлобивый, просил тётку ту, с Бессарабки не трогать, мол, сам её найдёт и в глаза ей посмотрит. Ну и вопрос задаст. Само собой. Ох, мужики!
Впервые за много лет (очень много лет, но цифры уже пугают и лучше о них не вспоминать) я купил себе в качестве подарка на день рождения баночку оливок с лососем (решил изменить анчоусам, чей вкус мне нравился, хотя и вспоминается с трудом). И вот, праздничным вечером, когда я, как и полагается, в гордом одиночестве смотрел тринадесятую серию мрачного английского детектива (что несказанно веселит любого джентльмена, который понимает в жуа-де-вивр), закусывая при этом оливками с салмоном (ах, простите, с лососем, salmon — это по-английски), вдруг понял, что разгадка убийства — в оливке! Именно в ней оказался цианистый калий. Жертве было за пятьдесят и дело происходило за просмотром мрачного фильма об убийстве другого английского джентльмена. Я едва не подавился насмерть. Вот и покупай после этого оливки!
