Я не знаю зачем мне нужно быть на Тенерифе. А вчера я чуть было не улетел в Абу-Даби. Или улетел? Да вроде нет, я сейчас в Москве. А где этот Тенерифе? Хрен его знает. Но, говорят, нам туда надо. Нам — это мне и труппе, в которой я, вроде бы, состою. Да нет, состою, иначе зачем бы? И рожи там знакомые, в этой труппе, правда, совсем из других мест и других времён, но знакомые. Значит, труппа. И, значит, нужно лететь на этот Тенерифе. Где там мой походный чемодан? Нужно вернуться за ним в общагу. Что, опять я живу в общаге? Блин! А где моя комната? Ого, в этот раз это ни фига не общага, на этот раз это — отель с бутиками вдоль коридоров и коврами на полу! А как мне найти мою комнату? Конечно, номер 303! Ага, не дурак, третий этаж. А это слева от торговой галереи или справа? Это в атриуме или во флигеле? За фонтаном или на промежуточном уровне? Опять полчаса бегать искать? Ну что ж, придётся. Мне не привыкать — каждый раз искать приходится — комната одна, а помещения разные. Эх, нет ведь! И комнаты разные! Комнат ровно три. Первая — это почти типичная общажная комната, которая почему-то двойная. Две комнаты то есть. Смежные. В одной — четыре кровати вдоль стен, а во второй — диван и старый шифоньер, на котором обязательно нужно найти какие-то забытые вещи, которые твои, но давно запылились — какой-нибудь принтер или старая коллекция кассет, которые нужно не забыть, их нужно забрать, а места в баулах уже нет (это комната, из которой обычно я уезжаю и собираю свои вещи). И, как всегда бывает при переезде — какой-нибудь пыльный коврик вдруг застрял на антресолях — и бросить жалко (от бабушки достался) и класть уже некуда. Вторая комната тоже не комната, а отсек, в котором маленьких комнат вдоль тёмного коридорчика несколько — пять или шесть. Часто это ещё и место работы — в одной комнате обычно стоит телефон для звонящих психов, в другой — рабочий кабинет, в третьей, похожей на купе, я живу, а из четвёртой, складской, выходит окно на волю — обычно я туда вылетаю, когда приходят уроды с пушками. Главное не забыть, что если нет времени взлететь над крышами, когда в спину стреляют, то во внутреннем колодце двора есть одно окно, которое полуразбито, но если успеть в него прошмыгнуть (на самом деле это всего лишь форточка и влетать нужно прицельно, не забыв повернуться боком, но пару раз я там застрявал), то можно пролететь внутренними пролётами лестничного марша и выбраться через разбитое окно на противоположной стороне четырёхэтажной руины, но и там нужно быть осторожным при наборе высоты — взлетишь слишком высоко — тебя поверх крыши пристрелят, полетишь слишком низко — там эти долбаные провода линии электропередач, которые током бьются (телеграфно-телефонные не лучше — их много и можно оцарапаться, особенно на скорости, даже порезаться можно, как это было в тот раз, когда за мной… это не важно, даже вспоминать не хочется). Ах, да. Третья комната! Она самая любимая, потому что это тоже не комната, и даже не две и не три, это… это… это — мечта! Потому что в ней есть две спальни, шикарная столовая, гостиная, есть даже кухня с каким-то сумасшедшим набором аппаратов-гриль, духовых шкафов, морозильных камер и даже автоматом для поп-корна (чтоб я сдох, если хоть раз ЭТО включу, но пусть стоит, есть-то не просит!). Но это не всё. Нет, это далеко не всё! За кухонным туалетом (а есть ещё другой, в котором три душа, но он в другой стороне), так вот, за кухонным туалетом есть потайная дверь, за которой есть три маленькие комнаты, которые вторым слоем примыкают к трём первым, но они совсем другие, потому что про них никто не знает, в них никто, кроме меня не был уже много лет, и вообще они остались от каких-то прежних времён, потому что в одной (это спальня) стоит старинная панцирная кровать с высокими перинами, пирамидой из бабушкиных подушек с кружевной накидкой и старая радиола, во второй — кухонька со скалками и пестиками, белёной печкой и столиком под скатёркой, а в третьей… Блин, не помню, что в третьей! Но помню, что там — что-то такое клёвое, что обычно я оттуда вообще никуда не выхожу… Но я, кажется, в Тенерифе собрался? Ах, да. Кроме чемодана, который не так уж и сложно собрать, у меня есть две заботы — одна лежит в прихожей, называется собакой, но стоит вовремя не покормить — превращается в дюжину кроликов, которые разбегаются по лестничной клетке, а потом не словишь, а вторая собака — она мёртвая, но по этой причине (а кто ей запретит?) начинает иногда разговаривать. Я узнал об этом слишком поздно и то, что она может рассказать обо мне много лишнего, мне очень не нравится, а потому я её никому не показываю, хоть она и говорящая! Но… Тенерифе! Старый маразматик! — у меня ведь срок загранпаспорта истёк! Какой Тенерифе? Меня даже в Крым не пропустят! А билеты уже на всю труппу выкуплены! Не ехать? Но нужно хотя бы предупредить всех, а это уже только в аэропорту. А я, как всегда, не успеваю! И тут начинается! Схема города вдруг сплетается так, что единственная дорога пролегает через размытую потоком дорогу, в которой плавают плоские крокодилы! По тесным прилегающим улочкам (как всегда в это время суток) начинает течь слой пены в человеческий рост, а сзади уже догоняют волки, от которых можно спастись, запрыгнув на подножку трамвая, но он обычно завозит в такие ебеня, что потом не выберешься, а если и выберешься, то в другом времени, а у меня сейчас Тенерифе…. Ну что за траффик нынче в Москве? Приходится опять лететь напрямик, опять эти провода сверху, а снизу дурные дети вопят: «Ой, мама, а чего этот дядя голый?» Как, голый? Опять что ли? В общем, успеваю как раз к сбору труппы на какой-то остановке у трассы. Мы, что, автобус ждём? А где наша главная? Мне нужно сказать, что я не лечу — у меня загранпаспорта нет! А, вот и она! Что она мне несёт? Выстиранные носовые платки? Я их бросил в общаге, как только покормил всех собак и кроликов — жуткий насморк был и я чихал как подрезанный (а вы чихаете во сне? я — ни разу, ну, то есть раньще — ни разу такого не было). Какая забота со стороны начальницы! С чего бы? Я так потрясён, что не нашёлся что сказать. Даже про паспорт забыл. Женщины! У них есть убойное оружие — они умеют стирать и наводить чистоту! но паспорт… не успел я открыть рот, как сзади… Огромный трёхэтажный особняк в стиле пагоды подкатился к нам как крутящаяся на льду шайба (мне даже пришлось отскочить, чтобы ногу не прищемило). Когда я, вместе со всеми, вошёл внутрь и сел в пластиковое кресло, которое меня тут же зафиксировало, то уже не понимал — это зал ожидания, транспорт до аэропорта или транспорт до Тенерифе…? Что? Так и есть? А как же мой паспорт? Никому не нужен мой паспорт? И почему рядом сидит улыбающаяся (и как-то слишком улыбающаяся) начальница, а у меня руки зафиксированы пластиковым креслом… Слушайте, а что это за Тенерифе такое? А оно мне надо? А что за труппа такая? И почему начальница так сладко улыбается? А оно мне надо? Мама, я не хочу в Тенерифе! Значит, пора вставать и идти кормить собак и кроликов…

Метки: сны

Запись опубликована 11.10.2010 в 20:14 и размещена в рубрике сны. Вы можете следить за обсуждением этой записи с помощью ленты RSS 2.0. Вы можете перейти в конец и оставить комментарий. Уведомления сейчас отключены.