На днях наконец посмотрел фильм, который давно уже вызывал у меня жгучий интерес и любопытство.
Ну, во-первых, это Булгаков.
Во-вторых, это «Мастер и Маргарита».
В-третьих — сложная и интригующая сама по себе история создания и выпуска фильма.
В-четвёртых, это актёрский ансамбль, просто перечислю:
Михаил Ульянов,
Валентин Гафт,
Александр Филиппенко,
Лев Дуров,
Анастасия Вертинская,
Спартак Мишулин,
Виктор Павлов,
Евгений Весник, Раков, Куравлёв, Козаков, Гармаш, Бурляев, Крачковская, Иванова, Брондуков, Захарова, Верник… (не по ранжиру, просто перечень).

Сразу скажу — фильм ожиданий не оправдал. Никакой звёздный ансамбль не в состоянии перекрыть отсутствие режиссёра. Первое определение жанра приходит само — водевиль. Но водевиль без «музыки, песен, интриги и танцев». То есть скучный водевиль. Набор сцен, бегущих друг за дружкой без всяких разбивок и пауз — эдакий конспект содержания романа с иллюстрациями самых «знаковых» сцен. Как покет-бук или реферат из интернета для быдло-зверькового экзамена.
Собственно, о режиссуре больше говорить нечего, её нет.
Можно говорить об актёрских работах.
Ульянов (Пилат) был гениален всегда, это без вопросов.
Филиппенко (Коровьев) шикарен. Филиппенко фонтанировал. Филиппенко — главный актёр этого фильма и главное открытие. В кино у него мало подобных ролей, жаль, что фильм пролежал на полке так долго. Для него плохо, потому что он гениален, и в данной роли — в особенности.
Гафт (Воланд) старался. Увы, это очень заметно. Минимум глубины, максимум — хлопотания мордой. Хотя и это — профессионально, талант не пропьёшь.
Раков (Мастер) хорош. Он вообще хороший актёр, но ему то ли не везёт, то ли чего-то не хватает. По жизни. Не фартит. А актёр хороший.
У Гармаша (Бездомный) была одна из лучших ролей в карьере. Увы. Поздно.
Анастасия Вертинская (Маргарита) — самое большое разочарование. Такое ощущение, что режисссёр хотел снять Терехову, но не срослось, и Вертинской поставили задачу её заменить. В результате получилась пародия. На Терехову. Но не на Терехову из Тарковского «Зеркала», а на Терехову-Маньку Облигацию. Несмешная, вообще-то пародия. Грустная. На ум приходила цитата из «Кабаре» о героине Лайзы Минелли: «В тебе столько же от роковой женщины, сколько в сосательной конфете!».
Остальные актёры-звёзды исполняли номера, особо ничего не попортили, но и откровениями не блистали. Массовка.
В общем, вывод таков: этот фильм имел «сложную судьбу» не потому, что проник в «запретную» тему и подпал под проклятие романа, а потому что роману было стыдно. То есть, если бы этот фильм вообще никто не увидел, то никто бы от этого ничего не потерял.
На этом фоне фильм (вернее, сериал) Бортко остаётся лучшей экранизацией «Мастера и Маргариты». Лучшей на фоне ничего. И это удивительно. «Мастер и Маргарита» — клондайк для киношных режиссёров, но никто этот клондайк до сих пор не вскрыл и не использовал. «Проклятие тёмных сил»? Чушь собачья! Некому в России его экранизировать — это ближе к правде. Нет никого, кто мог бы соответствовать гению Булгакова. У Бортко получился суррогат, и именно поэтому «тёмные силы» ему это позволили и «проклятие» не сработало — пустое место того не заслуживает. Бортко вообще-то повезло. Один раз. Он снял ШИКАРНЫЙ фильм «Собачье сердце». Реально хороший фильм. Гениальный для Бортко. Но это была его верхняя планка. «Идиот» по Достоевскому и «Мастер и Маргарита» были сняты уже НЕгениально, потому как уровню режиссёра не соответствовали. Не дотягивали. Нет, работы режиссёра не дотягивали, а не Достоевский с Булгаковым. Но смелость (и наглость) Бортко в попытке «замахнуться на Вильяма нашего Шекспира» впечатляет и вызывает уважение — хотя бы в том, что сумел избежать пародии и порнографии. А вот Кара не смог. Увы.
Если честно, то мне всегда было интересно — а кто-нибудь когда-нибудь сможет экранизировать такие странные литературные вещи, как «Хоббита-Властелин колец» и «Мастера…». Первое, как мне кажется, случилось (и это чудо), второе, увы, пока не произошло.

Не люблю попов.
Не люблю РПЦ.
Тихий интеллектуал Кирилл после интронизации превратился в агрессивное чудовище, переплюнувшее все «достижения» покойного Алексия — при нём была объявлена война «неверным» в виде нарушения негласных границ между «традиционными» религиям и объявление права РПЦ на чужую паству в рамках новоявленного и агрессивного «миссионерства», поддержки клерикального крыла, которое без патриаршего благословения не могло бы выйти «в свет», то есть в светское пространство с судебными исками против галерейщиков, с пиар-акциями за светский дресс-код, охоту на ведьм в лице «педофилов» Маркеса и Набокова…
Но Бог судья Кириллу. Можно было бы сказать, что это его епархия, коли бы его чаплинско-коричневая свора не пересекала границ православного прихода. В том-то и беда, что эта свора сорвалась с конфессиональной цепи (или с неё была спущена?) и ринулась на улицы, на светскую территорию, на территорию других конфессий, чего при покойном Алексии не было.
Всё в истории повторяется единожды как трагедия, вторично как фарс. И мы знаем, к чему привело клерикалов католицизма их «божественное» рвение — к резкому и катастрофическому сокращению католической паствы в Европе, которое не смогли спасти даже предсмертные «покаяния» Войтылы, а неумные высказывания бывшего гитлер-югенда Ратцингера и вовсе вколотили осиновый кол в папство.
Но я не об этом. Всегда были (и есть) те, кто существуют «вопреки» системе, в том числе и церковной. Были Павел Флоренский и Сергий Булгаков, был отец Мень, труды которого вошли в анналы религиоведения и который произвёл на меня неизгладимое впечатление, есть профессор Кураев, которого я только что с удовольствием слушал на канале «Культура» в цикле лекций о булгаковском романе «Мастер и Маргарита» (шикарный цикл, там и М. Чудакова и… но я не об этом).
Я о том, что почему-то «интеллектуал» Кирилл, придя к власти в РПЦ, повёл себя не как интеллектуал, а как дорвавшийся до власти мелкий лавочник, и его рупором стал не Кураев, а Геббельс-Чаплин, его политикой стал не мир, а миссионерский «Дранг нах Остен», не духовные ценности, а лизание задницы власти, которая рада и проникновению попов в армию, и захвату ими светских школ, и вмешательству в светские устои общества с требованиями введения цензуры и на светских выставках и в светском книгоиздательстве.

… Не знаю почему, но я вспоминаю два примера из собственной истории. Двух людей. Оба бывшие студенты-историки. Оба сейчас православные священники. Один — бывший комсомольский функционер, с приходом перестройки «перестроившийся» на более перспективное идеологическое поле, другой — книжный червь, интеллектуал и мой друг, с которым мы проводили время не только в интеллектуальных диспутах, но и в совместных психотерапевтических экспериментах. Один — нацист по убеждениям и агрессивно-активный, второй — тихий и скромный, никого не осуждавший помощник всем нуждающимся…
Догадайтесь- кто из них сделал карьеру в РПЦ? Догадайтесь — чья карьера при Кирилле обрела новое дыхание? Правильно. Увы, так и есть.