В вечер пятницы все, видимо, бухали и что там ещё делают в вечер пятницы, но все, видимо, забыли про интернет и я (о чудо!) смог за один раз посмотреть кино. Это фильм Питера Гринуэя об Эйзенштейне, советском режиссёре, классике мирового кино, по кадрам которого все думают, что знают как прошла Октябрьская революция, чей «Броненосец Потёмкин» вошёл в учебники кинематографистов всех стран (сам фильм назывался лучшим фильмом всех времён и народов), который до определённого времени был любимцем Сталина за фильмы «Александр Невский» и особенно «Иван Грозный»… до тех пор, пока тот не узнал о том, что Эйзенштейн — педераст.
Собственно, об этом и фильм. О том, что режиссёр — педераст и о его позднем расставании с девственностью в Мексике. Гринуэй — режиссёр «на любителя», он безумно талантливый, но его, как бы это сказать, не заносит, нет, это неправильно, правильно было бы сказать, что его и не вносило никогда, он всегда там. В его фильме много эротики на грани порно, много ярких цветов и неожиданных ракурсов. Вот и тут — на грани тошноты и восхищения. Так что — не знаю, советовать ли.
Кстати, недавно опять вспоминали про порно-рисунки Эйзенштейна, их где-то выставляли, видимо, в связи с появлением фильма Гринуэя, а впервые это сделали в 2006 году в Каннах, в рамках недели русского кино, чем очень разозлили хотел сказать советское руководство (хотя так оно и есть). В фильме они тоже фигурируют.

«Имбичилло» — так назвали героя Вуди Аллена критики за его постановку оперы с солистом, поющим в душе (ударение на «у»). Многие другие персонаже тоже выглядели «имбичилло», имбицилами. Да и сам фильм тоже. Не дебильный фильм, а имбицильный. Досматривал только потому, что на закачку ушло несколько дней. Вуди Аллен разочаровал. Фильм глупый, хотя актёрский состав неплохой: Алек Болдуин, Роберто Бениньи, Пенелопа Крус, Джесси Айзенберг. Но все играли «имбичиллов».

Фильм 2015 года. Мне он показался очень затянутым, но это, догадываюсь, потому, что смотрел я его часов 10, два вечера — так мой интернет растягивает удовольствие. В этом фильме я увидел постаревшего Киану Ривза. Сдал он как-то сразу и вдруг — одутловатое лицо, потухший взгляд. Ещё недавно я поражался его молодцеватости. Всё. Приплыли. Дедушке шестой десяток, пора, знаете ли. Он же не Николь Кидман, чтобы ложиться на ночь в банку со спиртом (или формалином?). А кино средненькое, нудненькое, ниочёмное.

… смотреть эти фильмы:
— Отряд самоубийц и
— Охотники за привидениями 2016.

Хотя в первом — Уилл Смит, а во втором в эпизоде засветился Билл Мюррей, не надо — это порнография. Пародия на кино. Такое ощущение, что всем в Голливуде сделали лоботомию.

«Охотники» (вернее, «охотницы») за привидениями — просто отстой. К тому же радикально-феминистский: 4 типа умные бабы и тупой секретут-качок (ага, уже смешно!) и никакой фантазии, всё по отработанной схеме, а гэги тупейшие. Отстой полный, не досмотрел.

Николь Кидман пугает меня уже давно. Она как ходячий мертвец, не стареет, всё ещё играет девиц, а ведь бабушка старше меня. Это я про новый английский фильм «Гений» с Колином Фёртом и Джудом Лоу. Хороший фильм про писателя Томаса Вулфа (Джуд Лоу) и его издателя Перкинса (Ферт). Собственно, непонятно кто гений. По сути, их два. Но один делает другого. Джуд Лоу постарел и наконец перестал быть просто смазливым милашкой (хотя как актёр он всегда был неплох). А вот Кидман… Чур меня!

Фильм, который я сам не досмотрел и запретил бы смотреть беременным женщинам, если они не хотят заполучить дополнительные психозы.
Главный герой, которого играет Николай Костер-Вальдау (Ланнистер из «Игры престолов») в этом фильме почему-то дико напомнил мне немца Тиля Швайгера, особенно в фильмах, им же самим и снятых, где он играет милейшего папашку. Костер-Вальдау его переплюнул — это просто воплощение «человека, приятного во всех отношениях», до омерзения приятного: вот он берёт обосранного ребёнка наркоманов, прижимает его к себе и начинает его купать и кутать в одеялко, потом так же кутает в одеялко друга-алкаша (интересно, делает ли он рот-в-рот пьяным бомжам на улице? я бы не удивился). И у него самого ребёнок, и жена, и он их так любит, делает такие умильные рожицы, что можно опписаться от умиления… Уже понятно, что с этим необычайно приятным мужчинкой должно случиться что-то очень неприятное. Оно и случается. Дальше я смотреть не стал. Европейцы (скандинавы в особенности) умеют растянуть завязку сюжета на треть картины и так утомить при этом зрителя, что тот сваливает от экрана. Зато их дотируют. Поэтому на зрителя им насрать.

А душещипательные сюжеты меня в последнее время не щиплют. Недавно мне показали историю, в которой среди компании молодых людей начинают происходить неурядицы: одного выгнали родители из дома, у другого мать — выжившая из ума сука, третий заразился СПИДом, у четвёртого рак, у пятого — несчастный брак, у шестого — проблемы с сыном… Ну, вы понимаете, что если бы всеми этими проблемами автор вознаградил одного-единственного персонажа, то зрители бы завопили «Не верю!» или попросили бы пристрелить его в первой серии, чтобы не мучился (и других тоже не мучил). А вот мне это смутно кого-то напомнило… И поэтому когда из меня давят слезу или сострадание к рафинированному персонажу с датской настойчивостью, то я понимаю, что кино снято явно не для меня и ухожу (но мне то что, а вот то, что беременных женщин не предупреждают — это они зря).

50-е годы, Ирландия. Юная девушка забеременела, семья сдала её в монастырь, по сути в рабство. Ребёнка отняли и продали американским приёмным родителям. Мать (Джуди Денч) на протяжении 50 лет искала сына, но монахини отказывались раскрыть правду. И вот в расследовании ей помогает бывший журналист. Что они находят и чем всё заканчивается — в фильме, основанном на реальных событиях.
Фильм посмотрел по наводке одной хорошей знакомой из Израиля. Фильм хороший, но нелёгкий, для меня рассказанная история во многом — противоположность собственной, во многом же совпадает. Для меня мать, которая может 50 лет сына искать, а не 50 лет от него избавляться — нонсенс. Моральный выбор героини я не пойму никогда, я бы кого-нибудь немножко поубивал. Сдаётся, однако, что подобная героиня — лишь плод фантазии писателя, хотя в правдивость истории я верю. Ну не встречал я таких старух. Не верю, что они существуют.